Эдвард Стейхен был главным фотографом самых влиятельных журналов мод – Vanity Fair и Vogue. Стейхен привнёс в искусство fashion-фотографии эстетику чётких линий и форм, оставаясь при этом художником живого, пульсирующего света. Модели на его снимках погружены в световое пространство, но не растворены в нём, как это было в работах фотографов-пикториалистов. Силуэты женщин запечатлены резко, и создаётся ощущение, будто они, освобождённые, выступают за границы кадра.
Фотографии Эдварда Стейхена периода ар–деко наполнены мерцанием, блеском, драматическим освещением, динамикой линий, а в их центре всегда – образ современной женщины 1920-х-1930-х годов.
 

Эдвард Стейхен. Пола Негри, 1925 г.
 

Образ актрисы немецкого и американского немого кино Полы Негри на портрете Стейхена полностью соответствовал духу времени и идеалу эмансипированной женщины 1920-х — короткая стрижка, тёмные тени на веках, тёмно-красная помада. Фотограф запечатлел её, решительно смотрящую прямо на зрителя, в характерном для актрисы элегантном тюрбане и с размытыми белыми цветами перед ней, оттеняющими жёсткость взгляда и черт.

На знаменитых фотографиях Эдварда Стейхена 1924 года мы видим невероятно изящную американскую актрису театра и кино Карлотту Монтерей, жену драматурга Юджина О’Нила. Актриса, запечатлённая мастером в мягком свете, одета в белое шёлковое платье, отвечающее моде того времени. Особенную роскошь образу добавляет накидка из горностая с воротником из меха лисы – и драгоценным фактурам шёлковой ткани и меха вторят украшения. Перед вами ювелирный комплект от Cartier 1920-х годов – бриллиантовое бандо, грушевидные изумрудные серьги, ожерелья из жемчуга и браслет с бриллиантами и изумрудом. Вторая фотография позволяет внимательно рассмотреть застёжку на бандо и увидеть серьги крупным планом. Лаконичный фон и мягкое сияние, элегантные в своём минимализме, оттеняют богатство белых материалов и свечение камней.
 

Эдвард Стейхен. Карлотта Монтерей, 1924 г.

Главным в модной фотографии мастер считал «своеобразие, элегантность и шик», а своей целью – сформулировать концепцию женской красоты на специфическом языке фотографии. В книге «Фотография в моде. Сто лет в Conde Nast» Натали Хершдорфер пишет: «Своим фотомоделям – и знаменитым, и безвестным – Стейхен придавал статус знаковых фигур современного мира».

Частью стиля ар деко в 1930-е годы становится неоклассическое влияние. Эдвард Стейхен, в своих работах часто помещавший элегантных женщин в декорации ар деко, на данной фотографии уподобляет их трём грациям и одновременно – изящным античным колоннам. При этом он максимально усложняет фотографическую задачу, изображая женщин, одетых в белые одежды, на белом условном фоне, – и кадр начинает напоминать мраморный барельеф. Грациозная белая лошадь, перед которой он помещает центральную фигуру, усиливает впечатление ослепительной белизны. При этом женщина, опирающаяся на неё, выглядит символом независимости и силы – изображённая в условных декорациях, она является отражением современной женщины 1930-х годов.

Эдвард Стейхен. 1935
 

Марлен Дитрих выглядит на фотографии 1932 года как живая богиня, которую мастер погружает в пространство, повсюду заполненное цветами и цветочными узорами – земным символом абсолютной красоты. Только лицо Дитрих, белое и гладкое, оставлено без единой тени и лишней линии – всё остальное на фотографии плотно заполнено орнаментом. Белизна кожи усилена световым потоком, который направлен прямо на лицо актрисы. Встречающая солнечный свет, гипнотически прекрасная Марлен Дитрих напоминает скульптуру, к которой сходятся, как к единственному центру, все цветочные линии декорированной комнаты. Букет живых белых цветов, расположенный позади актрисы, также сияет солнечным светом, воплощая мотив совершенной, но ускользающей красоты.

Эдвард Стейхен. Марлен Дитрих, 1932 г.

Далее мы хотели бы обратиться к снимку 1934-го года, на котором изображена Наталья Палей, французская манекенщица и актриса, в туфлях от Shoecraft. Модная фотография 1930-х годов заимствует от авангарда любовь к фрагменту, но доводит каждую деталь в композиции до абсолютного совершенства и законченности формы. Исчезают размытые контуры, характерные для работ Стейхена в 1910-е годы, – теперь линии чётко очерчивают силуэт, а резкий контраст подчёркивает выразительную графичность снимка. Постановочное освещение буквально рисует формы и фактуру, усиливая блеск украшений и материала, из которого изготовлены туфли. Светлая кожа модели излучает сияние, как и браслет на её руке, создавая ощущение, что всё на снимке буквально вылеплено светом.
 

Эдвард Стейхен. Натали Палей, 1934 г.